Слушая Скрипку, размышляю о странной своей женской судьбе. Вот зачем, зачем я вышла за украинскоподданного? Ладно бы не брал никто, ну и завела с горя – но ведь был же вполне себе муж, деньги зарабатывал даже. А надо сказать, что не существовало во времена моей туманной юности большего позора для московской девушки, чем выйти за приезжего, только уж когда совсем припирало, и старушки у подъезда говорили потом «ну хоть нашла себе хорошего человека, да… с Украины, конечно, ему прописка была нужна» - и делали неприятные лица. Нет, мой не гастарбайтер, а вовсе даже музыкант, и «г» у него достаточно твёрдое, и прописаться до сих пор у меня не соизволил, но всё-таки, это был дурной тон. После того, как за год я и двое моих знакомых вступили в брак с гражданами (и гражданками) Украины, я оправдывалась тем, что «этой зимой в Москве модно держать ручного хохла». Но я много думала, что же толкнуло меня на столь вопиющее нарушение приличий - уйти от обеспеченного мужа к неимущему «приезжему». И надумала вот что – ласковые они, собаки.
читать дальшеНаши московские парни пушат хвосты и рассказывают о том, какие они классные. Воля ваша, а меня такая демонстрация достоинств скорее вгонит в комплекс неполноценности, чем прельстит. А простой (и, особенно, непростой) украинский парень* скажет тебе, какая классная ты. Зiронька моя, скажет, кохаю тэбэ. Люба моя, скажет. Ну и всё такое.
И, главное, не перестанет за тобой ухаживать после того, как получит полный доступ и права администратора.
* (Интересно, что и внутри Малороссии у меня были некоторые географические предпочтения – скажем, запорожские и харьковские типы нравились мне больше, чем киевские и крымские.)
Опять же, московские мальчики уважают во мне личность до такой степени, что даже дверь не придержат и руки не подадут – мы же на равных. И свободу принимать решения тоже полностью оставляют за мной – не позвонят лишний раз, потому что если захочу, сама появлюсь. Например, на следующий день после первого секса не прислать даже эсэмэски, это норма. Конечно, я взрослый человек, не нуждаюсь в комплиментах, мелких подарках и знаках внимания. Взрослый человек нуждается только в серьёзных разговорах и сексе два раза в неделю. Лучше даже, если один взрослый человек просто сделает другому минет, сбегает за травой и помоет посуду. Нет, я утрирую, конечно, совсем уж мудаков у меня не было, но, скажем, перспектива подобных отношений маячила, если я задерживалась около своих пассий надолго.
И в свете всего этого непростой украинский парень выгодно отличается: ну да, он несколько ревнив и всегда спрашивает, куда и надолго ли я ухожу. Но это чтобы встретить меня вечером, вы понимаете? После 11 ночи его женщина одна не ходит, такое правило.
Если я заподозрю, что у него есть любовница, имею право устроить скандал, и не обязана его «понимать» и «уважать его свободу». И он тоже совершенно не уважает мою свободу и вполне может сломать нос какому-нибудь хорошему красивому мальчику, если что.
А меня не ударит – именно потому, что мы «не на равных» и бить меня, означает именно бить женщину, а не просто другого взрослого человека, который ведёт себя вызывающе. Он, правда, причитает иногда что-то типа «ой-ёй покохав козак москалечку, та она его и сгубила» или вроде того, но не более. Я же, чтобы ему было понятней, научилась упирать руки в бока и говорить «шо?!» (Спецшо произносится особым образом – угрожающее мягкое ш неожиданно завершается высоким вздрагивающим «колоратурным» о. В нём всё: возмущение, неверие собственным ушам и обещание такого феерического скандала, если таки да, что у мужчин поджимаются яйца. Понимаете? не шо, а шо).
Ну да, он долго не разрешал мне работать, в кино отпустил только со скандалом, но ему бы и в голову не пришло заставлять меня добывать деньги, строить семейный бюджет с учётом моих скромных сил. Если я случайно что-нибудь заработаю, то только для своего удовольствия, на булавки, что называется.
Иногда нам бывает нечем платить за квартиру, но это не моя проблема. Он всегда как-то находит деньги и всё получается. Но, да, мы не обсуждаем финансовые вопросы всерьёз – в том смысле, что он не ставит меня перед фактом «дорогая, пиздец, найди где-нибудь бабаки, я пас». Кстати, ненормативной лексики он при мне не употребляет.
Скажем так, особо напряжённых интеллектуальных бесед у нас тоже не происходит, умничать мы предпочитаем с друзьями. Он не читает моих текстов, я не хожу на его концерты. По-честному, мы не партнёры и не братки. Вынуждена признать, что он ко мне более снисходителен и менее требователен, чем к полноценному члену общества (а я к нему).
У нас чёткое гендерное, прежде всего, разделение прав и обязанностей. И я часто думаю, хорошо ли это. Потому что всё-таки смахивает на отношение к домашнему любимцу. Как будто он моё животное, а я его. У него, например, кошечка, а у меня что-то вроде быка. Чёрт, когда вот так формулируешь, то вообще неприлично получается. Но типично русский подход, когда «я и лошадь, я и бык, я и баба, и мужик» мне тоже не нравится.
Мне, зато, нравятся японцы – именно тем, что они учитывают и уважают в каждом человеке его животную составляющую. А то у нас всё больше на уровне духа диалоги. А на практике часто получается, что только один человек, а второй всё-таки бессловесная скотина. Или оба личности-личности такие, но почему-то очень несчастны и злы.
А мы – ну да, мы немножко друг для друга pet. Тот, кого опекаешь.
Чуууу-доооо-вищщщщ-но, ага.
marta ketro (c)